
Равиль себе цену знал, знал, что красив. Тонкий, звонкий: казалось, тронь — искры посыплются! Гибкий, как змея, с плавной грацией кошки и огромными темными очами «с дымком». Буйный каскад каштановых кудрей до пояса даже красить не надо было — промыл хной, и золотой отлив проступал ярче, играл в свете ламп, струился шелковым водопадом, когда точеное тело выгибалось на ложе с призывом... Штучный товар!