Аронсон О.В.. Книги онлайн

Наброски к философии асоциальности.

Вряд ли есть кто-то, кто не знает, что такое богема. Многие, наверняка, даже уверены в том, что могут отличить представителя богемы, от того, кто таковым не является.

Некоторые с легкостью дадут определение богеме, а другие даже вспомнят исторические факты, свидетельствующие о том, что богема не только есть, но еще и когда-то появилась. Все это так. И все это должно убедить нас (и скорее всего убеждает), что за богемой не стоит ничего кроме того, что это какие-то люди, объединенные по некоторым признакам в определенную социальную группу. Но есть несколько, казалось бы, незначительных моментов, которые заставляют думать, что не все так уж просто.

В книге эволюция выразительных средств кино осмысляется средствами современной философии.

История кино — постоянное столкновение двух типов опыта: искусства и массового зрелища.

В первом случае кино предъявляет себя как культурный текст, в основании которого лежат специфические кинематографические средства передачи сообщения.

Однако если следовать логике чувственности масс, сами эти средства требуют переосмысления.

В книге на примере кадра, монтажа и длинного плана делается попытка показать, как формируется кинематографический образ, выходящий за рамки культурной семиотики и ориентированный уже на совершенно иной тип знаков, аффективных и действующих только в ситуации коллективного восприятия.

В книге российского исследователя Олега Аронсона кино рассматривается как технология, изменившая характер человеческого восприятия и мышления.

Кино открывает аффективные, сверхскоростные, ускользающие образы, ставшие медийными образами современного мира, которые воздействуют в качестве ещё не зафиксированных в представлении или уже забытых.

Постоянно удерживая различие между образом и изображением, автор акцентирует внимание на коммуникативной природе образа, которая находится за пределами репрезентации.

Это значит, что и сама коммуникация понимается уже не в социальном, лингвистическом или информационном ключе, а именно как то пространство общности, где рождается иной, деиндивидуализированный субъект восприятия, где формируются иные ценности.

В книге большое внимание уделено тому не очевидному влиянию, которое кино оказало на современную литературу и философию, что повлекло за собой изменения и средств выражения, и даже способов анализа в гуманитарных исследованиях.

Данная книга не столько о кино, не о фильмах и режиссерах, сколько об изменениях, о тех восприятии, мышлении, опыте существования в современном мире, в мире, где уже есть кинематограф, в мире, в котором образы функционируют уже в основном как «кинематографические»...

Книга названа «Метакино», что можно читать как «после кино». Слово это позаимствовано мной из первого тома «Кино» Жиля Делеза («Образ-движение»), где он использует его как метафору для описания образов в философии Бергсона, называя последние также и своеобразным «кинематографом-в-себе».

Мне кажется, что слово это удачно описывает тот мир современного существования, о котором идет речь, мир изменившихся страхов и удовольствий, желаний и ожиданий, мир, для описания которого все еще пытаются приспособить прежние поэтические языки «воображения», в то время как образы уже другие и продолжают меняться на наших глазах.

Есть очень давнее и очень расхожее мнение, что условием попадания в зону действия философии, в зону мышления является удивление. Даже если это и так, то для Мераба Мамардашвили среди важнейших условий были другие — усилие и риск.

В этом состоял его какой-то особый пафос, позволявший ему соединять разорванное время самой истории философии, говорить на языке, непривычном для академической среды, обращаться к наивному слушателю так же, как и к коллеге, постоянно адаптируя для него свою мысль, при этом нисколько ее не упрощая...

Соавтор: Петровская Елена

Философы — не самая популярная профессия в современном мире.

Их отчасти заменяют художники: новые визуальные образы выявляют рефлексивные практики нынешнего времени. Актуальное искусство пока еще сложно воспринимается: нет навыка дискуссии, навыка внутренней работы с трудными вопросами. Возможно, главный пробел именно в том, что зритель не чувствует прямую связь между философскими вопросами и художественными ответами на них.

Петровская и Аронсон блестяще ликвидируют этот зазор в своем глубоком анализе философских текстов и разнообразного визуального материала, уделяя особенное внимание фотографии и кинематографу.

В тексте лекций максимально сохранена устная интонация, она чрезвычайно ценна в данном случае: эффект присутствия позволяет убедить слушателя (а теперь — читателя), как нужно смотреть и что видеть, чтобы понимать искусство. За эту убедительность и широту взгляда мы признательны нашим авторам.

Соавтор: Петровская Е.В.

В книге Олега Аронсона и Елены Петровской «Что остаётся от искусства» подводятся итоги ХХ века, критикуется коммерческая направленность современного искусства, вводится фигура «философа» и объясняется новый тип потребления прекрасного.

Работы Олега Аронсона и Елены Петровской посвящены актуальным проблемам современного искусства и тем направлениям в философии ХХ века, которые исследуют цели и смыслы эстетических практик.

Обсуждение тем, которые затрагивают в своих публикациях и диалогах авторы, помогают читателю осознанно интерпретировать актуальную художественную проблематику в контексте кризиса основ неолиберального капитализма.